Я «Лиру» посвятил

Всё начиналось с литературно-исторического клуба «Лира», который вот уже много лет существует при Порховском краеведческом музее и сам по себе является местной достопримечательностью. В конце семидесятых члены этого клуба, преимущественно очень деятельные пенсионерки, придумали заняться плетением из бересты и разыскали в деревне Заклинье легендарного «дядю Путю», который на ту пору ещё владел этим полузабытым искусством. Руководители клуба стали наведываться к дяде Путе и, как это теперь называется, брать у него мастер-классы.

Одновременно в 1979 году в приложении к журналу «Юный техник» под названием «Левша» вышла статья про плетение из болотной травы. Теперешняя «душа земли Псковской», а тогда простоНаталья Михайловна МАРТЫНОВА работала в то время в Тосныборках – на предприятии по производству травяной муки. Ей-то и попалась на глаза та публикация, где говорилось, что можно плести всякие полезные для хозяйства вещи из рогоза.

Рогоз - это такой северный тростник, многолетняя трава, которую несведующие люди путают с камышом. Будучи по образованию агрономом, Наталья Михайловна с лёгкостью разыскала в ближайшей порховской канаве сколько угодно рогоза и нарвала себе на пробу первую охапку.

В журнале говорилось, что рогоз теперь следовало хорошенько просушить где-нибудь на чердаке недельки эдак две. Но у Натальи Михайловны под рукой был АВМ (не путать с ЭВМ) – агрегат витаминной муки - специальная промышленная сушилка для какой хочешь травы, чтоб её потом гранулировать и добавлять в виде БАДов в корм скоту. Поэтому наша героиня просто-напросто положила в этот образчик советской чудо-техники своей рогоз, а уже через час начала плести «бантовым узлом» описанную в журнале прямоугольную подставку под горячее.

«Я её храню до сих пор как первую любовь».

В каждой бочке затычка

Тем временем матушка Натальи Михайловны, Анна Васильевна увлеклась в клубе «Лира» плетением из бересты. Но когда члены клуба решили переходить от теории к практике и засобирались в лес на коллективную заготовку «сырья», как нарочно, сломала руку – да так и осталась без материала для занятий. И вот тогда она вспомнила, что у деда на чердаке полно рогоза.

Дело в том, что её отец, дед Натальи Михайловны, был бондарем. И всегда заготавливал рогоз, чтоб прокладывать им щели между клёпками, которые очень сложно идеально подогнать одну к другой. Дед, помнится, также плёл из своего рогоза циновки, которыми накрывал от холодов «гряды» с огурцами. Вот мама Натальи Михайловны и решила пока приспособить для своего нового хобби сушёную траву с чердака. Получилось не хуже, чем из бересты.

А у самой Натальи Михайловны от её первой плетёнки из рогоза до второй прошло лет пять, если не больше. Потому что в те времена она не только увлекалась чтением журнала «Юный техник», но и растила четверых детей. А потом ещё к тому же устроилась в колхоз агрономом: «А когда работаешь агрономом – сами знаете – не пукнешь!». Но «Левшу» со статьёй про плетение из рогоза всё-таки сохранила. И когда начались, как она это называет, «события», журнальчик тот заветный ей очень пригодился.

Было время, в конце девяностых, начале двухтысячных, когда плетение из болотных трав очень помогало Михайловым сводить концы с концами (не только в прямом, но и в переносном смысле). Особенно, после того, как у них в семье не задалось плетение из лозы, потому что у мужа Натальи Михайловны разболелся тазобедренный сустав и ходить в лес за прутьями стало некому.

Первую же сплетённую Натальей Михайловной шкатулку из рогоза Порховский музей приобрёл у неё за 15 рублей («Это были ТАКИЕ деньги – вы себе не представляете! Тогда ведь средняя зарплата была всего 120 рублей»). Шкатулка эта после отделения районного музея от областного, по всей видимости, была изъята у порховичей вместе с основными музейными фондами, а потому если и всплывёт когда-нибудь на аукционе Sotheby's, то уже по другой цене.

На дворе трава

А сегодня сотрудники порховского Дома ремёсел учат плести такие ж шкатулочки сокращённых работниц разорившегося «Хлебекона» (всеми любимый натуральный порховский хлеб всё-таки не выдержал конкуренции с завозными мучными суррогатами). Женщины остались не удел, и на бирже труда им посоветовали всего за 300 рублей в месяц поучиться в краеведческом музее дедовскому ремеслу. Авось пригодится.

Ведь эти питерцы что удумали: они привозят в Порхов на продажу свой невкусный хлеб, а увозят оттуда плетёные изделия на любой вкус. Потому что с тех пор, как клуб «Лира» набрался у дяди Пути всяческих премудростей, в районе развелось профессиональных плетёнщиков, которые чего только ни навострились делать для организованных столичными предпринимателями «артелей».

В том числе человек двадцать, как минимум, являясь учениками и последователями Натальи Мартыновой, плетут на заказ всякую всячину из болотных трав. Уже не только из рогоза, но ещё и из камыша, осоки, ситника, ежеголовика, аира, тростника и манника.

Статья по теме

Развивать нельзя закрыть. Музеи на правах нахлебников

Осваивая всё больше и больше подножных материалов, в Доме ремесел даже издали «Карту гигрофитов Пришелонья», резонно рассудив, что в таком мудрёном деле важно не только владеть техникой, но и знать места – то есть, те самые болота – неиссякаемый источник жизни, а главное, занятости местного населения.

А с занятостью в Порхове до того не слава богу, что уже и сам краеведческий музей страшится разделить участь хлебозавода. На случай, если штат музея совсем урежут из-за нормативно-подушевого финансирования, Наталья Михайловна уже присмотрела себе в областном центре «заимку»: «У вас в Пскове, под Кузнецким мостом через реку Пскову есть такая низинка… не знаю, то ли канализация туда выходит, то ли ещё что… но там до того шикарный рогоз растёт – просто чудо! Да и камыша лесного у вас под Псковом сколько хочешь – не то, что у нас под Порховом…»

«Я  б могла в любой сельской школе преподавать, если нас уж совсем ужмут. Мои уроки больших затрат не требуют: болотная трава всегда под боком. Дети хотя бы верёвочки научились плести, как их бабки с дедами. Ведь в старину никто корзинок не покупал: даже пастух каждый день приносил с работы одну, а то и две. А то я помню, как в деревенские школы завозили токарные станки для уроков труда. И потом все, кому не лень, их курочили, когда школы позакрывались. Жаль, что у нас в стране нет национальной политики, чтобы поддерживать традиции, а вместо этого краеведческим музеям всё урезают да урезают финансирование…»

На а пока Порховский музей с районным Домом ремёсел живы, именно Порхов является признанной не только в Псковской области, но и далеко за её пределами столицей возрождённого, а точнее, изобретённого заново искусства плетения из болотных трав. Аналоги порховским плетёнкам сегодня известны разве что в Морокко, откуда знающие люди иногда привозят нечто похожее.

Недаром областной центр народного творчества то и дело приглашает «специалиста народного жанра» Наталью Мартынову в Псков - давать мастер-классы. А также то и дело заказывает ей образцово-показательные изделия для выездных выставок.

В коня корм

А недавно в Порхов по обмену опытом приезжали локнянские рукодельницы. Оказывается, у них в районе традиция: на Егория Вешнего, который отмечается 6 мая, они дарят своим мужчинам фигурки лошадей. В старину в этот день домашний скот первый раз выводили на пастбище. Считается, что лошадиный оберег потом весь год помогает локнянским мужчинам быть здоровыми и сильными, как кони. Не знаю, из чего там жительницы Локни изготавливали своих подарочных коников до сих пор, но как только они прослышали, что порховские умелицы приноровились плести такие фигурки из своего рогоза, как тут же захотели научиться. И в результате увезли с собой обратно в Локню целый рогозовый табун.

Ловкость рук и никакого мошенничества

Игрушками в порховском Доме ремёсел заведует мастер народного творчества Ирина КОНСТАНТИНОВА. Она ещё пока не «душа земли Псковской», но близко к тому. Ирина училась на бухгалтера, но ни одного дня в этой должности не проработала, а только успела побыть в Порховском роддоме санитаркой. Да и то «по блату», потому что даже такую работу в Порхове поискать. Своё признание она обрела, только когда родной дядя (не дядя Путя, но тоже известный в районе плетёнщик) привёл её на занятия в Дом ремёсел.

Наталья Михайловна Мартынова поначалу только охала, когда Ирина принималась «курочить» охапки рогоза, выстригая оттуда пучки для своих коняшек и петушков (это ж сколько добра переведено «впустую»!). Зато теперь порховичи могут похвастаться собственной школой игрушки из болотных трав, какой нет, пожалуй, больше нигде в мире. Туристов от этих игрушек бывает за уши не оттащить. Я тоже потрогала плетёного петушка из лесного камыша - до того мягкого на ощупь, всё равно что плюшевого - и сама чуть не заплакала, что он не продаётся.

А как эти плетёные диковинки пахнут! Не зря говорят, что плетёнщики из трав уступают по продолжительности жизни только сельским почтальонам. Ведь их изделия обладают ещё и целебными свойствами. 

Например, тапочки из ароматного аира вполне могут заменить разрекламированную мазь от ногтевого грибка. Причём, эти тапочки – сугубо местное изобретение, ноу-хау Натальи Михайловны.

Плетёнщики, как и дирижёры, меньше других подвержены сердечно-сосудистым заболеваниям. Был случай, когда на занятия в порховский Дом ремесёл начала ходить женщина после инсульта. Первое время она и ложку-то в руке не могла удержать, не то что «бантовый узел» из рогоза сплести. А к концу курсов уже легко вставляла нитку в иголку и мастерила шляпки «джейн эйр» не хуже, чем все остальные.

Травы-травы-травы не успели…

Год назад порховские плетёнщики из трав выиграли областной грант в 50 тысяч рублей.

На эти деньги они назаказывали себе новых «прошивок» (похожих на шило инструментов, которые сами же и придумали, когда намучились со шпильками), издали пособие (смешным, конечно же, тиражом), приобрели два гидрокостюма – чтоб было в чём бороздить болота, когда наступает сезон заготовки трав, а также оборудовали в Доме ремёсел постоянную экспозицию.

Таких диковинок, как в этой экспозиции, уж точно ни в одном музее не увидишь. Просто потому, что наши предки не очень-то берегли изделия из болотных трав. Понятно же, что они ими пользовались не от хорошей жизни. Да и сами по себе такие поделки, разумеется, недолговечны. К тому же это настоящая архаика.  Ведь плетение из травы процветало в те незапамятные времена, когда леса, по словам Натальи Михайловны, «ещё были не сеяны». С развитием полеводства у людей стало вдосталь соломы, которая гораздо лучше подходит для всяких поделок, вот болотные травы и стали никому не нужны. Порховичи вспомнили про рогоз с аиром, только когда поля у них снова начала зарастать ракитой.

Вот какое причудливое получилось сплетение – трав, судеб и общественно-экономических обстоятельств. Ну и без дяди Пути тут, конечно же, не обошлось.