Немецко-фашистский концлагерь Дулаг 100 (Durchgangslager 100) был создан германскими оккупационными властями на восточной окраине города Порхова, на месте бывшего советского военного танкового городка. Он был организован как пересыльный лагерь для советских военнопленных, попавших в окружение и плен в боях под Новгородом и Старой Руссой. В лагере содержались также гражданские лица.

Лагерь начал функционировать не позднее первых чисел августа 1941 г. и просуществовал до февраля 1944 г., когда Порхов и Порховский район были освобождены частями Красной армии в ходе начавшегося наступления наших войск под Ленинградом и Новгородом.

Концлагерь был обнесен двумя рядами колючей проволоки. На углах территории лагеря стояли бетонные башни – вышки вооруженными охранниками. В концлагере одновременно размещалось от 25 до 30 тысяч человек. Помещений для их содержания было явно недостаточно. Часть военнопленных занимала три трехэтажных каменных здания и три сарая, остальные вынуждены были находиться под открытым небом – и летом и зимой.

В концлагере «Дулаг-100» для раненых военнопленных было выделено помещение для госпиталя. Так его называли немцы. На самом деле это была душегубка. В одном зале бывшей офицерской столовой военного городка содержалось одновременно около 500 раненых! Никаких коек не было. Наши солдаты и офицеры лежали на соломе, раскиданной на цементном полу. Ухаживали за ранеными наши же врачи и медсестры, которые согласились работать в немецком госпитале, чтобы хоть как-то помочь несчастным бойцам.

Главная проблема была в нехватке лекарств и перевязочного материала, доставать которые приходилось разными способами: приносить от порховичей-патриотов или обменивать у немецких санитаров на продукты, добытые также в городе.

«Порядок» в концлагере был жестким. Рано утром пленных поднимали ударами палок или резиновых дубинок, выгоняли на работу – на ремонт дорог или уборку овощей. Заболевших или ослабших тут же забивали палками до смерти. Во время работы охрана непрерывно подгоняла пленных плетьми и угрожала оружием, не давая ни минуты передышки. Кормили пленных отвратительно. Утром и вечером им выдавали воду и жидкую баланду. Задержался на работе – не получишь и этого. Не намного лучше питались и раненые в госпитале. Кроме черпака баланды им выдавали на день ещё и 200 граммов хлеба пополам с мякиной. Вот и весь рацион.

В концлагере «Дулаг-100» была высокая смертность. От голода, побоев, тифа и холода ежедневно умирало от 100 до 150 военнопленных. Их тела сбрасывали в рвы, даже не засыпая землей…

В январе 1942 года в течение двух недель через разъезд Рощу немцы перевозили в холодных вагонах военнопленных. Каждый эшелон ( а их было не менее пяти) состоял из 25-30 вагонов и платформ. Только за полторы недели января на разъезде Роща было сброшено на полотно более 3000 (!) трупов советских военнопленных. Были случаи, когда немцы хоронили ещё живых людей.

В 1942 году немцы везли в пяти подводах трупы военнопленных с вокзала. На одном возу лежал заваленный трупами ещё живой человек и махал рукой, пытаясь дать знать о себе. Немцы это видели, но не обращали никакого внимания. Пытались ли бороться наши военнопленные против нечеловеческого обращения с ними? Да, и самой естественной формой протеста против лагерного режима были побеги.

В организации побегов большую роль сыграла медсестра госпиталя Любовь Афанасьевна Киселева и её товарищи, создавшие в логове врага небольшую подпольную группу, связанную с Б.П. Калачевым. С помощью партизанских связных, среди которых особенно активно действовала Е.Е.Ермолаева, подпольщикам удалось переправить в партизанские отряды более 3000 военнопленных. (Побеги устраивали чаще всего во время работ в городе).

30 и 31 марта 1945 года, когда ещё не закончилась Великая Отечественная война, прибывший в Порхов главный судебно-медицинский эксперт Ленинградского фронта подполковник медицинской службы профессор А.П. Владимирский в присутствии членов Порховской районной комиссии по расследованию фашистских злодеяний на территории района провел судебно-медицинскую экспертизу трупов советских военнопленных, извлеченных из ям-могил, расположенных на территории бывшего концлагеря «Дулаг-110».

Кладбище советских военнопленных располагалось на площади размером 100Х150 метров. На нем имелись 11 параллельно расположенных рвов длиной каждый 20 м и шириной 4 м. Через узкий промежуток от них тянулись ещё 13 параллельных рвов длиной тоже 20 м и шириной 4 м. На этой же площади имелось ещё 4 рва длиной каждый 35 м и шириной 5 м.

Насыпная земля над рвами почти не возвышалась над уровнем окружающей почвы, на нескольких же рвах насыпная земля была на одном уровне с окружающей почвой и заросла высокой травой.

Все рвы были вскрыты комиссией с целью определения причины смерти убитых людей, определения количества трупов, глубины рвов и изучения почвы, в которой находились трупы. Рвы достигали глубины 4- местами 4,5 метра. Во всех вскрытых рвах обнаружены трупы мужчин, лежавшие в разных положениях. В основном трупы лежали послойно, поперек рвов в противоположные стороны головами. Кроме того, найдены трупы в других положениях: полулежачем, полусидячем, лицом вверх, вниз.

На некоторых трупах мягкие ткани уже почти отсутствовали. Одежда тоже подверглась значительному разрушению.Почва во рвах была глинистая. Подсчитав количество трупов на одном квадратном метре и вычислив площадь всех рвов, комиссия определила общее число захороненных военнопленных. Оно оказалось ужасающим: приблизительно 85 тысяч трупов!*

* Цифра 85 тысяч – официально принятое число замученных советских военнопленных в концлагере «Дулаг-110». По-видимому, она появилась позже.

В акте, подписанном профессором А.П.Владимирским, общее число истребленных советских военнопленных и лиц гражданского населения на основании экспертизы 30-31 марта 1945 года определяется цифрой «не менее 73-75 тысяч человек». Возраст уничтоженных людей судебно-медицинский эксперт установил от 18 до 55 лет, давность захоронения – в 3-5 лет.

Копия акта комиссии хранится в Порховском музее истории края (фонд 11-Б).

Старший научный сотрудник Порховского музея истории края А.Е.Крылов.

https://porkhov-muzeum.ucoz.ru/publ/quot_dulag_100_qu..
________________________________________________________________

Свидетель Давыдов Петр Давыдович рассказал: «Я работал в качестве грузчика в лагере военнопленных, расположенного в военном городке г. Порхова и наблюдал, что в нем происходило. В лагерях советских военнопленных царил полный произвол. Советские люди сознательно уничтожались в массовом количестве. С этой целью в лагерях существовал голодный паек, над советскими людьми всячески издевались, избивали систематически.

Условия были созданы нечеловеческие, вследствие чего была большая смертность среди пленных. Советским людям, содержавшимся в лагерях, немцы давали менее 200 граммов хлеба и 0,5л баланды вместо супа, в котором кроме воды находилось небольшое количество неочищенного картофеля. Такой паек не мог поддержать жизнь человека в течение одного месяца.

К тому же немцы заставляли военнопленных выполнять непосильные работы, а именно: разгрузка и погрузка тяжелых грузов, когда тот или другой человек совершенно ослабевал от истощения и переутомления, таких немецкая охранка избивала палками. Что бы быстрее истощить организм человека, немцы при отсутствии работы заставляли людей возить снег на тачках с места на место, только для того, чтобы люди не могли отдыхать.

В свободное от работы время пленных ставили на пни и на высокие поленницы дров, чтобы сильнее их продувало ветром, заставляя стоять продолжительное время. Такое издевательство видел лично сам. Мне известен случай, когда в 1942 году немецкий офицер переломил пленному руку в локтевом суставе. Свой зверский поступок немецкий офицер объяснял тем, что указанный пленный пытался перейти с большого лагеря.

В лагере была создана большая скученность людей, пленные вынуждены спать на крыше барака, что мною наблюдалось осенью 1942 года. Также военнопленные жили в дровяных сараях летом и зимой. В результате невыносимых условий и зверских издевательств на протяжении всего времени существования лагеря была очень высокая смертность пленных. В лагере ежедневно умирало свыше 11О человек».

Порховский краеведческий музей, ф.11-В,№268о.ф.,л.9
__________

Свидетель Лунева Евгения Александровна рассказывает: «Немецкая аптека, где я работала, должна была обслуживать больных военнопленных, но функции свои не выполняла. В лагере свирепствовала эпидемия тифа с 41 г. по 44 г., но мер к лечению советских людей санитарная команда не принимала. По указанию штабс-аптекаря Мютнера лекарства для лазарета не отпускались, за исключением лекарств с истекшим сроком действия».

Порховский краеведческий музей, ф.11-В,№2026нв/76
____________

Свидетель Михайлов Павел Михайлович показал:

«Были случаи, когда немцы хоронили живых советских людей. В 1942 году, осенью, немцы на 5 подводах везли трупы военнопленных с вокзала. Я стоял у своего дома и видел, как на одном возу лежал человек и махал одной рукой, высунутой из-под трупов, давая знать, что он еще живой. Это немцы видели, но не обращали внимания.

Военнопленные содержались в 3-х этажных домах, окна которых были заложены кирпичом и имели отверстия примерно 10 на 15. В 1941 году, несмотря на сильные морозы, красноармейцы были вынуждены находиться на улице круглые сутки. Они собирались группами человек по 20, ложились на снег, прижимаясь, друг к другу и так спали ночью. Много пленных не имели шинелей и сапог, сидели на морозе, замотав ноги тряпками. Однажды - продолжает Михайлов, - по городу Порхову немцы вели группу пленных, а сзади несли одного, так как идти сам не мог, он попросил, чтобы его положили на землю и дали отдохнуть, увидев это, немецкий конвоир подстрелил его. Это я видел лично сам».

Порховский краеведческий музей, ф.11-В,№268о.ф.,л.Ю
______________

Свидетель Никольский Валериан Михайлович рассказал:

«....с 6 сентября 1941г. По 3 октября 1943г. Я находился под стражей в лагере. Причина ареста неизвестна. В лагере царил полный произвол. В моем присутствии немецкий офицер по имени Рудольф, ради своего развлечения заставлял советского гражданина по имени Михаил кушать сырую, только что опаленную мышь. И человек под угрозами съедал. Немецкий офицер систематически издевался над Михаилом, заставляя глотать камни и ледяную воду, в октябре Михаил умер от истязаний и истощения.

....два унтер офицера, один из них Рудольф, однажды ночью вытащили ни в чем неповинного заключенного, который спал, и тут же у барака застрелили.
....в лагерь привели двух человек в военной форме и, не продержав их сутки, расстреляли без суда и следствия в 100 метрах от барака. Перед расстрелом с указанными двумя мужчинами, я разговаривал, и они мне сказали, что суда не было».

Порховский краеведческий музей, ф.11-В,№268о.ф.,л.11
_______________

Свидетель Никулин Леонид Дмитриевич, работавший в лагере с октября 1941г. по август 1943 г. в качестве слесаря - водопроводчика, сообщил, что в лагере была очень большая скученность людей, кроме того, рассказал следующее:

«Когда помещение освобождалось от людей, тогда немецкая охрана ходила и собирала трупы. Пленные ходили по ним и лежали на них, так как не было места, куда их сдвинуть. Я видел, как немцы каждый раз собирали не менее 20 трупов в одном помещении, а всего их в лагере было пять. В моем присутствии немцы подошли, взяли красноармейца, лежащего без движения, и понесли к автомашине, этот человек стал шевелить руками и ногами. Я, видя это, сказал: " что он еще живой", на что мне ответили: «ничего, там дойдет», бросили еще живого на трупы и увезли на кладбище.
Таких случаев, выбрасывания еще живых пленных, лично наблюдал 5-6 раз».

Порховский краеведческий музей, ф.11-В,№268о.ф.,л. 9
_______________

Свидетель Осипов Дмитрий Васильевич показал: «Работал, я в качестве водопроводчика в лагере военнопленных. Были случаи, когда красноармейцев, находившихся у окна, где получали пищу, пристреливали из пистолета за попытку получить второй кусочек хлеба. Таких случаев расстрела я наблюдал более 10».

Порховский краеведческий музей, ф.11-В,№268о.ф.,л.Ю

https://www.bogorodsk-noginsk.ru/voyna/20140822.html

После освобождения Порхова и района от гитлеровских оккупантов на месте зловещего захоронения был воздвигнут обелиск. В 1960-е годы порховские пионеры и комсомольцы от шоссе Порхов-Дно к месту бывшего концлагеря заложили еловую аллею.

Идея возведения на месте концлагеря «ДУЛАГ-100» мемориала появилась еще в 1983 году. Скульптор Николай Радченко-Шало совместно с архитектором из Ленинграда Александром Маначинским и главным архитектором Псковской области Владимиром Фоменковым взялись за создание памятника жертвам фашизма на месте захоронений. Был насыпан земляной холм, установлены бетонные стелы, к основанию монумента подвели лестницу, выкопали пруд – «озеро слез». Однако строительство было приостановлено более чем на 20 лет.

В 2015 году по инициативе дорожников Псковской области при поддержке Федерального дорожного агентства (Росавтодора) начались работы по восстановлению мемориала. Неоценимую помощь оказал сын архитектора Маначинского, Владислав Маначинский, у которого сохранился оригинал проекта — воссоздавать памятник решили в первоначальном виде.

Был создан благотворительный фонд и общественный совет под эгидой Псковского областного совета ветеранов войны. Откликнулись неравнодушные россияне от Калининграда до Владивостока и предложили свою безвозмездную помощь строителям.

В результате удалось собрать необходимые средства для реконструкции памятника и строительства объектов мемориального комплекса. Памятник замученным и убитым фашистами соотечественникам построили всего за год на средства инициативных и неравнодушных людей.

18 июня 2016 г. состоялось открытие мемориала жертвам немецко-фашистского концлагеря «ДУЛАГ-100» За годы войны население Пскова уменьшилось втрое. У многих из тех, кто пришел на открытие мемориала, родственники покоятся именно здесь.